Ядовитая вода, нефтяная рыба, запах тухлых яиц в воздухе и отсутствие медицинской помощи: есть ли спасение? Как живут местные жители в богатой нефтью Республики Коми.
|Dreamstime.com
Промышленная добыча нефти в Коми ведётся без малого 100 лет. И, разумеется, нефтедобыча влияет как на окружающую среду, так и на здоровье граждан (читайте наш предыдущий материал “Нефть-матушка”) .
Жители северных сёл традиционно живут подсобным хозяйством и лесом — работа, зачастую, непостоянная, но при этом многие принципиально отказываются работать на предприятиях, связанных с нефтедобычей. Вода, земля, лес, грибы и ягоды — почти круглый год всё это заражено нефтью и продуктами её добычи. Но начнём по порядку.
Осторожно: газы!
Традиционно попутный газ сжигается на факелах, в радиусе до 200 метров выжигая верхний слой почвы. Твердые частицы, образующиеся при сжигании, оседают в радиусе 15-20 км. Важно заметить, что ближайшие к факелам села расположены на расстоянии от трех до семи километров. Однако, в первую очередь опасность для местных жителей представляет токсичный в больших концентрациях сероводород — его в попутном газе содержится до 15%. Больше всего от этого страдают жители сёл Усинского района, которые едва ли не каждый день чувствуют запах тухлых яиц, доносящийся с окружающих месторождений. При этом забор проб воздуха на постоянной основе не ведётся — Роспотребнадзор и МЧС могут приехать в село не сразу после обращения, а, по словам местных жителей, через несколько часов, а то и дней — когда ветер поменяет направление. К симптомам отравления сероводородам относят головную боль, тошноту, кашель.
Попутный газ — смесь углеводородов, растворённая в нефти. Преимущественно состоит из метана, этана, пропана, с содержанием вредных для живых организмов сероводорода, бензпирена, и т.д.
Отравленные реки
Помимо загрязнения воздуха, местных жителей беспокоит состояние окрестных рек и лесов, где нередко разливается нефть и продукты её добычи. В пластовых водах содержатся сульфаты, кислоты, хлориды, железо и нефтепродукты, в объёмах, значительно превышающих предельно-допустимую концентрацию. В мае 2021 года в ручей Домник-Ель, приток реки Колва, произошёл выход пластовых вод — результаты независимой экспертизы проб воды показали превышение ПДК по кальцию и хлорид-ионам в 2 раза, по нефтепродуктам в 10 раз, а концентрация свинца составляла более 73 ПДК. Зачастую именно выход пластовых вод становится причиной отравления окружающей среды, а отнюдь не пресловутые нефтеразливы.
Пластовые воды – густой водный раствор минеральных солей, едких кислот с примесью нефти, тяжелых металлов и взвешенных частиц. Неизменный спутник нефтяных и газовых месторождений. Поднимаются на поверхность с добываемой нефтью и, после отделения от нефти, обычно закачивается обратно в скважину для поддержания давления.
Нефтесплав
Впрочем, и с нефтью в реках ситуация обстоит ничуть не лучше. Местные жители иногда шутят, что добывающие компании придумали новый способ транспортировки «чёрного золота», по аналогии с лесом — нефтесплав. От разливов нефти в первую очередь страдает рыба и водоросли, так как при каждой аварии на реке образуется многокилометровая радужная плёнка, из-за которой концентрация кислорода в воде падает, начинается мор, а тяжёлые фракции, смешиваясь с илом, стелются в толще воды и загрязняют дно.
Жители прибрежных сёл рыбу из Колвы, Усы и Печоры в пищу принимают очень редко. Зато во всех сёлах вблизи месторождений расхожа одна и та же шутка — из-за того, что от рыбы очень сильно пахнет нефтью, она годится разве что на дрова. Впрочем, некоторые местные жители так поступают на полном серьёзе — после медитативной рыбалки заменяют дрова на плотву и окуня.
Травится нефтью и скот — в 2021 году, когда на Колве произошёл нефтеразлив, от места аварии до устья реки, берега были загрязнены сплошной полосой нефти. А ведь это более 200 км… Разумеется, скоту не объяснишь, что траву на берегу лучше не есть, а воду из реки лучше не пить. В итоге животных приходится забивать — у них начинаются проблемы с пищеварением, а мясо пропитывается токсичным запахом. В такие дни, скот обычно уводят в загоны как можно дальше от реки.
Последствия для здоровья
Опрос населения, проведённый исследовательской группой «Циркон» и «Гринпис России» в Ижемском и Усинском районе в 2014 году, показал, что заболевания желудочно-кишечного тракта и опорно-двигательного аппарата местные жители обнаруживают у себя чаще, чем жители других территорий.
И всё бы ничего, если бы аптеки были в каждом населённом пункте, как и врачи. Зачастую, на 500-1000 человек в селе приходится один фельдшер, а в некоторых сёлах фельдшерско-акушерские пункты хоть и есть, но пустуют — тяжело представить медика, который за небольшую зарплату поехал бы в места, где по семь-восемь месяцев в году лежит снег.
При этом по официальной статистике Усинский, Ижемский и Усть-Цилемский районы, сильнее всех страдающие от последствий добычи, одни из самых благополучных районов по раковой обстановке. Так в главном центре нефтепереработки, Усинске, смертность от злокачественных новообразований за 2021 год составляла 114,4 на 100 тысяч человек. В то время, как в лесозаготовительном Троицко-Печорском районе коэффициент смертности в 2,5 раза больше — 289,9 на 100 тысяч человек. Примерно такие же показатели можно встретить по заболеваемости ЖКТ, сердечно-сосудистой и бронхолёгочной заболеваемости. С другой стороны, ничего удивительного в том, что статистика не объективна, нет. И причины таких результатов становятся понятными, если обратиться к состоянию здравоохранения в Коми в целом.
Вся Республика Коми нуждается во врачах. Дефицит специалистов к концу июня составил 865 человек, а обеспеченность населения врачами составила 78,86%. Продолжает сокращаться и численность среднего медицинского персонала, дефицит которого составляет более 1000 человек. Особенно остро с этой проблемой сталкиваются именно жители севера Коми. Также стоит отметить медицину на селе — к 31 декабря 2022 года должно было быть смонтировано и введено в эксплуатацию девять модульных ФАПов, но к июлю 2023 года было построено только три из них.
Как отметила жительница села Новикбож и депутат Госсовета Республики Коми Екатерина Дьячкова, в Усинска долгое время вообще не было специалиста-онколога, в селе нет врача — остался один фельдшер на два населенных пункта в 1500 человек, а в дневном стационаре, из-за отсутствия врача, некому делать назначения.
Также, по словам Дьячковой, из-за того, что жителям не предоставляют статистику онкозаболеваемости по сёлам, они сами ведут опросы. «Статистика по нашему селу улучшилась — большинство онкобольных умерли и их стало меньше. Сейчас у нас новая волна онкобольных, на данный момент на учете в нашей участковой больнице примерно 12 онкобольных. Опрос вели активные жители, возможно и больше, но никак не меньше».
Кстати, и Контрольно-счётная палата Республики Коми отмечает дефицит врачей-онкологов в регионе. В республиканском онкологическом диспансере, расположенном в Сыктывкаре, столице республики. из 129 ставок занято 87, а в воркутинском филиале учреждения — 15 из 27. Также КСП отмечает, что в Коми отсутствует ПЭТ-томография, отчего, в том числе, страдает диагностика онкозаболеваний.
По мнению местных жителей, проблему с влиянием нефтедобычи на здоровье граждан можно решить только одним способом — перенести места добычи и переработки нефти как можно дальше от населённых пунктов, а на существующих мощностях производить регулярную замену трубопроводов и оборудования. А иначе останется лишь два пути — либо покинуть родную землю, либо придётся здесь жить, пока всё вокруг не погубит очередная авария.
Виктор Кокарев